Значение и методы развития осмысленных отношений с миром
Задача развития и усложнения картины мира человека с аутизмом (как ребенка, так и взрослого), а также развития его осмысленных отношений с окружающим миром понимается как одна из важнейших задач психокоррекции аутизма в той научной школе, которая сложилась в Институте коррекционной педагогики [11;12].
Эффективная психокоррекционная помощь вырастающим аутичным детям ни в коем случае не должна сводиться исключительно к выработке навыков и к обучению соблюдать определенные правила в социальном взаимодействии: в этом случае специалист рискует усилить социальную тревожность, а значит – внутреннюю несвободу человека, а прививаемые образцы социально одобряемого поведения могут при этом использоваться механически, без должного понимания и ориентировки в них. Яркий негативный пример такого механического применения социальных навыков приводит Оливер Сакс в очерке, посвященном Темпл Грэндин: «В одной из школ, когда я знакомился с группой учеников, каждый отвечал на моё приветствие одинаковой фразой, произносившейся монотонно, без интонации: «Доброе утро, меня зовут Питер (Джон, Дэвид). Как поживаете?» Я нередко задумывался о том, станут ли эти дети использовать и дальше автоматизм как средство общения или все же наступит время, когда на смену автоматизму придет желательная раскованность, позволяющая понять внутренний мир аутичного человека» [21].
О том же пишет немецкий специалист, специальный педагог Кристель Манске. Она, как и отечественные психологи, делает акцент на необходимости в работе прикладывать усилия к максимально возможному совместному с аутичным ребёнком осмыслению его жизни: «С помощью похвалы и порицаний мы можем формировать поведение человека, как укротитель дрессирует льва. Но речь ведь идет не о том, чтобы подавлять нежелательное поведение, а о том, чтобы открыть человеку новое пространство для деятельности. Если, находясь в роли учителей, мы осознаем, что жажда познания появляется только через раскрытие совместноразделённого смысла и совместно-разделенного значения, то откроются такие возможности для развития, которых мы и не предполагали…» [7].
Для того, чтобы страдающий аутизмом человек прочнее «укоренялся» в мире людей, необходима длительная и последовательная работа по усложнению и достижению большей целостности его картины мира, разнообразная помощь ему в постижении своего собственного внутреннего мира, окружающего мира и в частности – отношений между людьми, в самом широком смысле этого понятия. Для достижения этой цели применяются методы:
— беседа;
— фиксация впечатлений и событий жизни подростка (молодого человека) в письменном виде (в совместных дневниках, воспоминаниях и т.п.).
— совместное изучение художественных текстов (прежде всего сюжетной литературы, а также художественных фильмов и т.п.).
Беседа — это важнейший метод психологической и педагогической практики и в нашем случае совершенно незаменим: беседа, актуальная в работе с людьми с РАС самого разного уровня развития речи, приходит на смену игровым методам психокоррекции, более применяемым в раннем, дошкольном и младшем школьном возрастах.
Специфика метода «доверительной беседы»
Специфика используемой нами модификации метода беседы, получившей название «доверительная беседа», определяется несколькими моментами. Это, в частности, необходимость долговременного применения беседы (как и долговременности психокоррекционной работы в целом): курс из нескольких занятий не может быть достаточным для реального повышения эмоционально-личностной зрелости человека с аутистическим развитием любого возраста.
Это также выстраивание беседы с таким человеком с опорой на важные для него, пусть даже узкие и стереотипные темы и вопросы. К подростковому или к юношескому возрасту у людей с РАС часто начинает проявляться потребность в постижении окружающего мира. Конечно, потребность эта реализуется крайне своеобразно, неся на себе отпечаток стереотипных интересов, тревожно-мнительного склада характера, общей невыносливости в отношениях с миром, узкой фиксации на каких-то резко аффективных моментах, не соответствующей возрасту коммуникативной манеры. Например, интерес к миру может выражаться, в том числе, и в многократно повторяющихся вопросах – день за днём, даже год за годом, невзирая на много раз полученные развёрнутые ответы. И всё же нельзя трактовать подобные стереотипные проявления только негативно: как правило, за ними действительно стоит потребность понять что-то в себе и в окружающем, возможно, плохо осознаваемая. Точно так же, как в игровой психокоррекции с аутичным ребенком дошкольного возраста отношения начинают выстраиваться на основе пусть стереотипных и однообразных, но важных для него впечатлений, так и в доверительной беседе в подростковые, юношеские и т.д. годы могут использоваться стереотипные интересы и темы для развития отношений и понимания человеком с аутизмом своего собственного внутреннего мира и для перехода к более широкому кругу тем, обсуждаемых в беседе.
Специфика такой беседы состоит ещё и в акценте на обмене самыми разными впечатлениями между человеком с РАС и специалистом. Эта разновидность психологической помощи требует от последнего достаточно открытой позиции, потому что разнообразные формы столкновения с субъективной реальностью другого человека совершенно необходимы человеку с аутистическими нарушениями. Именно благодаря таким столкновениям возможно, до какой-то степени, преодолеть несформированность «модели психического», развить у него интерес к обмену впечатлениями, мнениями, эмоциональными оценками с окружающими его людьми
Нам, в частности, приходилось сталкиваться и много раз обсуждать в разных ракурсах следующие темы, к которым люди с РАС проявляли в какой-то форме интерес в подростковые и юношеские годы:
- здоровье и болезнь, здоровый образ жизни и вредные привычки, проблема зависимостей (типичные темы для обсуждения: почему спиртное разрешают продавать, а наркотики запрещены законом? Можно ли заболеть, если играешь в компьютерные игры? Станешь ли алкоголиком, если выпьешь вина в праздник?);
- жизнь и смерть, представления о бессмертии души;
- вопросы безопасности, с особенно аффективным акцентом на последствиях несоблюдения правил безопасности (Например: почему происходят пожары? Зачем в лифте кнопка вызова диспетчера? Как помогает пожарная сигнализация?)
- настоящее и прошлое нашей страны, нынешние социальные проблемы, вопросы современной политики, личные симпатии и антипатии среди нынешних политиков.
Очень хорошим знаком можно считать появление интереса к миру профессий и собственному профессиональному определению, появление возможности обсудить привлекательность тех или иных видов человеческого труда. Необходимо отметить, что представления вырастающих людей с аутизмом о доступных им видах трудовой деятельности обычно очень наивны и совершенно не адекватны. В качестве примера можно привести трёх подростков, видевших себя в будущем писателем, телеведущим, конструктором робототехники. Еще один молодой человек в определенный период жизни был невероятно очарован операторскими профессиями (крановщик, экскаваторщик, водитель спецтехники), что было ему однозначно недоступно хотя бы из-за трудностей произвольного внимания.
Подкреплять подобные наивные мечты не стоит, разумнее помогать выстроить различные «запасные варианты», соотносимые с возможностями; полезно на доступном уровне дать человеку с аутизмом представление о рынке труда, о более конкурентных и более востребованных, массовых профессиях; порассуждать вместе о соотнесении желаемого («мечты») и реально достижимого в отношении профессионального самоопределения. Также полезно в совместной беседе составить собственный «профстандарт» той или иной привлекательной профессии: доступным языком составить список действий, которые должен выполнять ее представитель, список необходимых ему знаний и навыков, наконец, список требований, предъявляемых данной профессией к человеку.
Обсуждение мира профессий, в целом, может стать для человека с аутистическими нарушениями толчком к продвижению в личностном развитии, в частности к пониманию своих возможностей, сильных и слабых сторон.
Обсуждение внутреннего мира человека
Наиболее подробно нам необходимо остановиться на использовании метода доверительной беседы для обсуждения психологических тем: человеческих чувств и их проявлений, отношений между людьми, взросления человека и т.п. Как уже отмечалось, подобные «тонкие материи» – распознавание чувств других людей, сопереживание им, соответствующее возрасту и ситуации выражения собственных эмоций – с одной стороны, без специально организованной помощи с огромным трудом осваиваются людьми с РАС, но с другой, как показывает наш опыт – не являются принципиально недоступными для них. Затрагивать темы эмоций, отношений, настроений, черт характера нужно как в индивидуальной, так и в групповой работе с людьми с ОВЗ; обязательно нужно возвращаться к этим темам в разных контекстах и по разным поводам. Работа по эмоциональному развитию отнюдь не сводится к простым упражнениям наподобие заданий «назвать чувство по картинке» или «сделать сердитое, удивленное, печальное и т.д. лицо»: всегда следует помнить, что любое обучение ребёнка, подростка, а часто и взрослого с аутистическими расстройствами осложняется вышеупомянутой проблемой переноса навыков. Поэтому даже научившись более или менее точно распознавать эмоции по мимике на картинках, человек может оставаться таким же беспомощным и нелепым во взаимодействии с реальными близкими или с ровесниками.
В начале работы в этом направлении вместе составляется как можно более полный список человеческих эмоций, их описания; обсуждаются ситуации, в которых человек испытывает то или иное чувство; составленный список разделяется на «положительные» и «отрицательные» эмоции. Можно опираться в этой работе на некоторые упражнения, описанные в пособии под науч. ред. Д.Н. Исаева [13], в программе «Зеркало» [5]. Как в других видах психологической помощи [9], важно «легализовать» мир эмоций – показать, что каждый человек может испытывать злость, страх, ревность и другие негативные переживания.
На следующем этапе работы наиболее подробно и долго необходимо говорить о подходящих способах выражения разных чувств в разных ситуациях и в разных отношениях. Людям с аутизмом нужно давать примеры чётких словесных формулировок, как уместно выражать дружелюбное отношение по отношению к разным людям; давать четкое представление, какие формы физического контакта приемлемы для выражения чувств в отношениях с разными людьми. Обсуждение подходящих способов выражения чувств целесообразно сочетать с обсуждением разных отношений между людьми – родственных, дружеских, любовных. В результате таких обсуждений вырабатываются четкие правила, описания приемлемого и неприемлемого выражения чувств и поддержания отношений. Причем важно вести такую работу очень нейтральным, «сухим» языком, чтобы не спровоцировать у склонных к фиксации на аффективных впечатлениях людей с РАС слишком бурной реакции.
Повышение эмоциональной устойчивости
Другая важная тема для обсуждения методом доверительной беседы с людьми с РАС – социально приемлемые способы выражения чувств негативных и совладание с негативным эмоциональным состоянием. При затрагивании этой темы особенно важна упомянутая выше «легализация» негативных чувств: необходимо многократно подчеркивать в доверительной беседе, что такие переживания, как страх, тревога, гнев и т.п., знакомы каждому взрослому человеку, вспоминать различные ситуации, вызывавшие эти переживания.
На понимание человеком с так называемым «высокофункциональным» аутизмом собственных эмоциональных переживаний и овладение ими направлена программа австралийского психолога Тони Эттвуда. Его программа занятий получила название «Исследование чувств» [19; 18], курс этих занятий предназначен для небольшой группы подростков с синдромом Аспергера. Каждому участнику группы предлагается проранжировать ситуации, вызывающие тревогу – от лёгкой до панической. В программе, основанной на принципах когнитивно-рациональной психотерапии, используется яркий и наглядный образ «ящика с инструментами», которым должен обладать каждый человек для приведения собственного душевного состояния в норму. На групповых занятиях этот ящик постепенно заполняется разнообразными полезными инструментами. Особое значение автор придает придумыванию «мыслей-противоядий», действующих против «ядовитых мыслей»; этому навыку уделяется много времени. Приведем примеры упражнений из пособия T. Attwood:
Оцените, какие из нижеследующих идей являются «противоядием», а какие «ядом». Отметьте напротив каждой мысли, чем она является:
— Я – неудачник.
— Надо мной посмеются.
— Я могу оставаться в спокойном состоянии.
— У меня есть добрые друзья.
— Я плохо выполняю домашнюю работу.
— Важен не выигрыш, а радость от игры.
— Все меня ненавидят.
— В спокойном состоянии можно мыслить лучше.
— В следующий раз у меня получится лучше.
— Отличная идея.
— Я могу показать, насколько я уже большой.
— Могу умереть от страха.
— Учителю понравится, если я сохраню самообладание.
— Сначала подумай, потом решай.
— Расслабься, это всего лишь слова.
Придумайте идеи, которые могут быть «противоядием» к следующим «ядовитым мыслям»:
— Я всегда делаю ошибки.
— В моей команде я совершенно бесполезен.
— Все меня ненавидят.
— Друзей у меня нет.
— Я не справляюсь.
— Я сейчас разревусь.
— Звуки нестерпимо громкие.
— Сейчас все поменяется.
Нам представляется, что прохождение однократного курса занятий по программе Т. Эттвуда отнюдь не означает, что человек с РАС будет применять обсуждавшиеся на занятиях способы борьбы с тревогой или другими негативными эмоциональными состояниями во всех ситуациях, в которых эти способы должны актуализироваться. В такой рефлексивной работе, конечно, ему нужна будет и в дальнейшем в той или иной мере помощь специалиста или какого-то близкого человека, с которым установлены доверительные отношения; к выработанным правилам, способам совладания со своим состоянием и т.п. необходимо будет возвращаться неоднократно.
Во многом на тех же принципах – когнитивно-рациональной психотерапии – основано пособие Робин Стюард [15], англичанки с синдромом Аспергера. Выполнение ее рекомендаций предполагает наличие определенного уровня рефлексии, возможности отслеживать свое эмоциональное состояние, что для многих людей с РАС остаётся мало доступным, по крайней мере, без посторонней помощи. Р. Стюард предлагает сначала проранжировать все ситуации, вызывающие тревогу, описать собственное поведение в состоянии тревоги, а потом собрать в таблицу все средства, которые помогают на каждом уровне тревоги, например «послушать музыку; пожевать палец, побыть 5 минут в одиночестве; помахивания руками, разговоры об информационных технологиях» [там же].
Самостоятельное выполнение подобных упражнений доступно, на наш взгляд, только небольшой наиболее «высокофункциональной» части аутистической популяции, в большинстве же случаев в такой рефлексивной работе нужна та или иная помощь специалиста или какого-то близкого человека, с кем установлены доверительные отношения. Однажды проговоренные или прочитанные в книге способы борьбы с тревогой или другими негативными эмоциональными состояниями, скорее всего, не будут работать автоматически в ситуациях, в которых эти способы должны актуализироваться.
Всемирное признание получил еще один метод – сочинения и предъявления «Социальных историй» (Social Stories; автор метода Carol Gray). Это метод коррекционной помощи детям, подросткам и взрослым с РАС (хотя позднее его стали применять в работе с другими категориями детей и взрослых), в частности помощи в формировании у них умения сохранять душевное равновесие в неприятных, сложных ситуациях и справляться со своими отрицательными переживаниями [20; 8]. «Социальные истории» описывают на доступном языке определённую ситуацию, чувства человека с РАС, его возможные затруднения в этой ситуации и, как правило, дают образец социально одобряемого поведения, ожидаемого от человека в такой ситуации; обязательно отмечается и позитивная реакция окружающих на ожидаемое поведение [10]. «Социальные истории» могут составляться от 1-го и от 3-го лица; автор считает, что для подросткового возраста предпочтительнее 3 лицо.
Наибольшее распространение «Социальные истории» получили именно в практике помощи людям с аутистическими расстройствами в стабилизации их эмоционального состояния в новых или по какой-то причине болезненных для них ситуациях. В настоящее время много информации об этой методике, а также образцы готовых «Социальных историй» можно найти в интернете.
Хочется подчеркнуть, что в практической работе очень важно подступаться к обсуждению темы эмоциональной жизни человека, невероятно сложной для людей с аутизмом, неторопливо и бережно, чтобы не спровоцировать чрезмерно аффективной реакции. Общая эмоциональная атмосфера при её обсуждении должна быть оптимистичной и принимающей, но в то же время эмоционально сдержанной и спокойно-деловой. Большое значение на наших занятиях придавалось важности эмоционального самоконтроля, на занятиях обсуждались различные приёмы, которыми можно воспользоваться для овладения своими чувствами.
В зависимости от возможностей группы или конкретного человека с РАС, затрагивая эту тему, можно предпринять общий «мозговой штурм» или более дидактично рассказать о различных способах, с помощью которых человек может овладеть своим эмоциональным состоянием: предпринять какую-то физическую активность, постучать по подушке или чему-то еще подходящему, съесть что-то вкусное и т.д. Людям с «высокофункциональным» аутизмом вполне доступны и простейшие общепринятые приемы саморегуляции – закрыть глаза, глубоко подышать, посчитать про себя и т.д. Необходимо озвучивать идею о недопустимости раздувания конфликта, вызвавшего неприятное эмоциональное состояние, о необходимости дистанцироваться от источника раздражения, по возможности отойти в сторону, сосредоточиться не на доказывании своей правоты, а на собственном душевном равновесии (а это, конечно, трудно для человека с аутизмом). С людьми, достигшими паспортной взрослости, можно обсудить и мысль об ответственности каждого взрослого за свое душевное состояние: человек в состоянии раздражения или гнева должен стараться «прийти в норму», чтобы не натворить каких-нибудь бед. И, наверное, самое главное, что должно быть убедительно показано при проработке темы овладения негативными переживаниями: важность для каждого из нас близких, доверительных отношений с кем-то (другом, членом семьи, учителем…), позволяющих обсуждать разные неприятные ситуации в жизни, наши отрицательные чувства, связанные с ними, возможные способы смягчить их.
Необходимо еще раз отметить, что работа с опорой на метод доверительной беседы при обсуждении подобных тем требует от специалиста значительного уровня открытости, искренности: обязательно нужно показывать человеку с аутистическими расстройствами, что авторитетные для него фигуры также могут испытывать неприятные чувства и искать свои способы, чтобы с ними справляться.
Осознание человеком с аутизмом своего возраста
Следующая тема для обсуждения с опорой на метод доверительной беседы с подростками и молодыми людьми, страдающими РАС – это тема возраста, взросления, разницы между взрослыми и детьми. Для большинства из них типична специфическая субъективная «детскость». С другой стороны, для многих людей с РАС, начиная с подростковых лет, характерна особая привлекательность образа взрослого в их глазах: при всей душевной незрелости таких подростков и молодых людей, им часто хочется быть взрослыми и испытывать к себе отношение как ко взрослым (стремление, которое есть и у большинства подростков без нарушений развития). Такая привлекательность образа взрослого, конечно, предоставляет благоприятные возможности для коррекционной и воспитательной работы.
Адекватные представления о взрослости, однако, чаще всего у обозначенной группы не сформированы. Поэтому в коррекционной работе стоит задача наполнить этот привлекательный образ взрослого человека определенным содержанием, с акцентом на ответственности взрослого за свои действия, терпеливости, заботливости по отношению к близким. При этом, формируя привлекательный образ взрослого человека, важно и не слишком «дискредитировать» ребенка, даже если он нетерпелив, капризен, требует опеки и надзора. Поэтому хороший повод для разговора в продолжение обсуждения этой темы – почему же многим взрослым так приятно и радостно общаться с малышами.
Проблема полового воспитания подростков и взрослых с РАС
Еще одна крайне непростая тема бесед с данной категорией – тема взаимоотношений полов. Частично она уже рассматривалась, когда речь шла о способах выражения привязанности и доброжелательных чувств. Подростку и взрослому человеку с аутистическим нарушением нужна помощь в освоении социальной роли мужчины или женщины – так же, как роли покупателя или пассажира. Все заданные в нашей культуре полоролевые нормы и стереотипы могут и должны становиться предметом обсуждения – так же, как описанные выше темы. В частности, необходимо использовать любые подходящие ситуации для обучения молодых людей галантному поведению по отношению к женщинам. При этом, если вспомнить нечувствительность людей с аутизмом к психологической дистанции и часто встречающуюся склонность к некоторой навязчивости, важно обращать их внимание на простые житейские правила в этой сфере. Например, необходимо сначала предложить помощь, дождаться ответа и в зависимости от ответа действовать – помогать или нет. Отдельно стоит проговорить, что отказ от предлагаемой помощи не означает отвержения или презрения, не даёт повода обижаться (а бывает и такое). Должно быть обговорено и обосновано отрицательное отношение в нашей культуре к вопросу о возрасте, обращённому к женщине. Это культурное табу, как и любое правило, должно быть на доступном уровне осмыслено человеком с РАС, должны быть обговорены с ним возможные исключения из него и т.д.
В работе над темами, связанными с отношениями полов, можно использовать имеющиеся пособия [1; 13]. Так, в книге С.В. Андреевой приведена программа «работы по половому воспитанию в учреждении для детей с тяжелыми множественными нарушениями», в которой спланирована работа в зависимости от возраста, уровня развития, степени готовности учеников. Обсуждаемые темы четко проранжированы автором по степени интимности и деликатности и предлагаются для изучения, соответственно, в классе, в небольшой однополой группе или индивидуально: «Чем старше становится ученик, чем деликатнее тема изучения, тем более индивидуализируется процесс обучения» [2].
Выше уже отмечалось, что для некоторой части аутистической популяции одиночество и отсутствие близких отношений являются источником травмирующих переживаний. При достаточном уровне доверия человека с РАС к специалисту полезно обсуждать и разыгрывать – можно индивидуально, но лучше в группе – ситуации знакомства с девушками (молодыми людьми), пути сближения с человеком противоположного пола. Сложность этой темы очевидна: процесс сближения людей (в отличие, например, от общения покупателя и продавца) не регламентирован и не имеет ни гарантированного результата, ни чётко определенной конечной цели. Полезная тема для обсуждения – где и как лучше знакомиться. Хорошо, если участники группы готовы поделиться своими мыслями, впечатлениями, опытом (это сильно зависит от уровня группы). Полезно подвести участников группы к идее, что лучше предпринимать попытки знакомств не просто «на улице», а на каких-то встречах, событиях, где людей объединяет что-то общее. Можно обсудить круг реплик, вопросов и тем, которые подходят для ситуации знакомства. Различные ситуации знакомства целесообразно в группах разыгрывать по ролям; хорошо, если группе удается после ролевой игры доброжелательно обсудить поведение каждого из участвовавших. Наконец, очень важно сказать о принципиальной непредсказуемости исхода любого знакомства: человек, заинтересованный в продолжении общения, может столкнуться с отсутствием взаимности, с отказом в продолжении отношений. Отношения могут продолжаться и развиваться, а могут и прекратиться. И это нормально, так бывает часто.
Как и при обсуждении любых других отношений (например, дружеских), в данном случае необходимо подчеркнуть недопустимость чрезмерной настойчивости, навязчивости при отсутствии взаимности. Можно поговорить о том, что опыт расставаний, отвержений – это опыт болезненный, но знакомый большинству людей, а сколько благодаря этому опыту появилось прекрасных стихов, повестей или фильмов! И здесь, при обсуждении этой деликатной темы, может иметь большое значение искренность и открытость ведущего: для человека с ограниченными возможностями может стать настоящим откровением тот факт, что специалист, который с ним занимается, также имел какой-то болезненный жизненный опыт.
Развитие экономического сознания
Очень часто, как уже отмечалось, можно столкнуться со значительными пробелами в представлениях об окружающем мире, с недостаточностью сведений о том, как устроена жизнь, у лиц разного возраста с РАС: например, как работает городское коммунальное хозяйство, как строят дома, какие есть правила дорожного движения и т.п. Так что беседа, как правило, незапланированно, несёт в себе и познавательно-обучающую составляющую. Так, одна из важных областей, в освоении которой людям с РАС очень желательна помощь – это экономические сознание и поведение в области потребления товаров и услуг.
М. Квятковска называет экономическое сознание одной «из основополагающих проблем в рассуждениях о способности к самостоятельности и максимально автономной жизни». Автор, настаивая на «обучении жизни с помощью жизни», подчеркивает необходимость обсуждения с ребёнком даже со значительным снижением интеллекта вопросов семейного бюджета, советует родителям как можно раньше давать возможность детям принимать посильные финансовые решения и нести за них ответственность. Определенный уровень экономического сознания может быть достигнут, как утверждает М. Квятковска, при любом уровне математических знаний и навыков, т.е. чтобы научиться расходовать деньги разумно, совсем не обязательно уметь их хорошо считать. Для этого автором предлагается «метод стопочек»: «… Я предлагаю семье каждый месяц снимать все деньги со счёта (имеется в виду пенсия по инвалидности или другие доходы человека с ОВЗ – И.К.) и раскладывать по стопочкам: столько ты будешь платить за электроэнергию, столько – за квартиру, еду, воду, вывоз мусора и т.д. Даже если вклад этого человека невелик, пусть он вполне понимает необходимость что-то тратить и ощущает ответственность за свои расходы. Конечно, раскладывая таким образом стопочки, надо выделить сколько-то на личные траты. В рамках этой суммы мы работаем над способностью принимать финансовые решения, в том числе – позволяем принимать неверные решения, а в дальнейшем – нести за них ответственность» [6].
В пособии «Вместе к самостоятельной жизни» [4] также огромное значение придается обучению людей с нарушениями развития экономике домашнего хозяйства на доступном уровне. Так, во время учебного самостоятельного проживания молодых людей с ОВЗ затрагиваются следующие темы: ·«Знание источников своего дохода; ·подсчет суммы дохода в месяц; ·знание основных статей расходов; ·планирование ежемесячных расходов; ·планирование расходов на неделю; ·планирование крупных покупок; ·учет потраченных средств; ·учет оставшихся средств; ·экономия в домашнем хозяйстве; ·сортировка и хранение финансовых документов; ·оплата коммунальных услуг» [4].
В данном пособии отмечаются и типичные трудности развития экономической компетентности, которые встречаются у молодых людей с ОВЗ: «Не задумываются, на что тратятся деньги в семье, занимаются бесцельным накопительством (складывают деньги в копилку и никогда не тратят). Считают, что свои деньги (зарплату, пенсию) можно потратить только на удовлетворение своих желаний, на развлечения». Помощью при таком незрелом отношении к финансовой стороне жизни может служить обучение на доступном уровне доскональному планированию бюджета.
Хорошей школой распоряжения деньгами для молодых людей с РАС (и с другими нарушениями развития) является пребывание без близких в поездках, в реабилитационных лагерях и т.п. [3]. Довольно типично, что они, имея карманные деньги, слабо соразмеряют свои расходы с длительностью пребывания вне семьи и с нетерпением тратят деньги побыстрее. Вероятно, описанный польской коллегой «метод стопочек» может помочь и в подобных случаях. Важно, чтобы этот неоценимый опыт был перенесен после пребывания за пределами семьи и внутрь семьи, нашел бы продолжение в совместном обсуждении доходов, текущих расходов и крупных трат семьи.
Целесообразно затрагивать в беседах и тему грамотного (т.е. осторожного, лишенного восторженности, слегка недоверчивого) отношения к рекламе. Реклама очень часто привлекает как аутичных детей, так и взрослых с аутистическими расстройствами – яркими бросающимися в глаза образами, штампованными лозунгами, общей высокой аффективной насыщенностью. Иногда аутичные дети (а также более тяжелые подростки и взрослые с РАС) сильно аффективно застревают на определенных рекламных роликах, их повторение превращается в еще одну тяжелую форму аутостимуляции; в этом случае они могут совсем не осознавать связи между захватившим их впечатлением и продвигаемым в ролике товаром или услугой. Но и в случаях более целостного восприятия средовых стимулов реклама часто не осмысляется как особый жанр со своими законами, а рекламная информация воспринимается совершенно некритически.
Приведем пример: высокофункциональный молодой человек, достигший очень неплохого уровня адаптации, поехал на приём к отоларингологу на другой конец огромного города на основании увиденной рекламы частной клиники. При последующем обсуждении с ним этой темы (стоило ли так далеко ехать, тем более будучи простуженным?) убежденно говорил, что именно в этом месте, как он узнал из рекламы, очень хороший лор-врач.
Итак, реклама должна обсуждаться с людьми с РАС как особый жанр подачи информации, выполняющий свои задачи – «зацепить» потребителя, чтоб ему сразу захотелось этот товар (услугу) приобрести. То есть это, конечно, не прямое «вранье», но очень особенный, однобокий стиль информирования потребителя, к которому надо относиться чуть-чуть недоверчиво. Можно составить на эту тему «Социальную историю». А в работе с высокоинтеллектуальными людьми с аутистическими расстройствами можно написать алгоритм (по возможности – совместно, путем общего «мозгового штурма») разумного реагирования на увиденную рекламу: оценить (может быть, записать) преимущества рекламируемого товара; подумать или узнать, о чем реклама умолчала (например, почитать отзывы на этот товар в интернете); самому узнать побольше о других, аналогичных товарах – и вот тогда уже выбирать оптимальное. Конечно, такое аналитическое потребительское поведение доступно далеко не всем, но все равно необходимо стараться формировать более трезвое отношение к рекламе у людей с аутистическими расстройствами. Наконец, отдельно необходимо установить разумно обоснованный, но достаточно жесткий запрет на пользование лекарствами только на основании рекламы.
Смягчение аффективных впечатлений-штампов
Можно обозначить еще некоторые жизненные компетенции, работа над которыми может вестись через долгие, многократные обсуждения. Это чрезвычайно сложные для всех лиц с РАС, независимо от их интеллектуального коэффициента и речевого развития, области: распознавание и противостояние психологической манипуляции, буллингу (то есть травле в детском коллективе или в виртуальном пространстве); умение сказать «нет». В силу особенностей социального поведения таких людей – наивности, трудности понимания контекста, неочевидных правил и скрытых нюансов социального взаимодействия – дети, подростки и взрослые с аутистическими расстройствами могут легко становиться жертвами психологической манипуляции.
Чтобы помочь человеку с РАС преодолеть такую виктимность, нужно не только отрабатывать те или иные социальные ситуации ролевыми методами, не только предъявлять ему специально составленные «Социальные истории» или визуально представленные алгоритмические предписания, не только обсуждать понятия личного пространства и телесных границ. Важно еще и через доверительную беседу помогать ему четко формулировать свои собственные желания и предпочтения, больше дифференцировать свой собственный внутренний мир, помогать ему быть более заинтересованным в развитии своих личных отношений с разными людьми.
Описывая доверительную беседу как средство психокоррекционной помощи людям с РАС, необходимо отметить еще одну важную особенность такой работы. Картина мира у них, как уже отмечалось, чаще всего очень фрагментарна, ей недостает цельности, континуальности. Как правило, в их картине мира выделяются определенные аффективно насыщенные фрагменты, а весь остальной мир в его многообразии и сложности как будто и не присутствует в сознании, по крайней мере, не столь задевает эмоционально. Поэтому психокоррекционная работа должна быть направлена, в том числе, на расширение и усложнение картины мира, в частности на то, чтобы ввести в более широкий жизненный контекст те самые аффективные впечатления и фрагменты, которые столь эмоциогенны для человека с аутизмом.
В частности, это касается чрезмерно аффективного отношения многих страдающих аутизмом подростков и молодых людей к любым проявлениям асоциального, шире – не-конвенционального («не так, как принято») поведения (случаи бурного реагирования подростков с аутизмом на нарушение общепринятых правил незнакомыми людьми уже обсуждались в предыдущей главе). Подобные нарушения правил, когда их наблюдает страдающий РАС человек, могут действовать на него очень провоцирующе, захватив его непроизвольное внимание, а в дальнейшем – надолго оставаться в его сознании и многократно воспроизводиться как недифференцированное впечатление-штамп.
В таких случаях полезно инициировать диалог о том, «как мы бы себя повели в такой ситуации», «почему тот или иной человек так себя ведёт», «как мы ему можем помочь, чтобы его успокоить» и т. д. Таким образом решается задача «размягчения» чрезмерно сильного впечатления. Подобный диалог – спокойный, трезвый, при необходимости искусственно «эмоционально пресный» – играет, кроме прочего, и адаптивную роль, поскольку помогает человеку с аутизмом вырабатывать устойчивость к различным проявлениям асоциального (в частности, агрессивного) поведения, с которыми он может столкнуться.
С другой стороны, необходимо всё время помнить, что способность перерабатывать аффективные впечатления у людей с РАС конституционально низка; поэтому по возможности нужно избегать излишних столкновений с провоцирующими ситуациями как при построении линии психокоррекционной работы, так и в жизни вообще (это необходимо учитывать при консультировании семьи).
Проблема информирования о диагнозе
Наконец, при обсуждении роли доверительной беседы в психокоррекции аутистических расстройств у подростков и взрослых нельзя не затронуть весьма неоднозначный вопрос о том, надо ли и если надо, то в какой форме сообщать таким людям о том, что они – «особенные». Американский специалист по сопровождению людей с аутистическими расстройствами Steven Shore (ему самому был поставлен в детстве диагноз «синдром Аспергера») считает, что делать это необходимо. C. Шор [17] предлагает сделать в беседе с человеком с РАС 4 последовательных шага:
1) Помочь человеку осознать свои характеристики. Сначала необходимо заводить разговор о сильных сторонах (например, хорошей механической памяти и больших познаниях в области специального интереса), и только потом – о сложностях и проблемах.
2) Предлагается записать на одном листе все сильные стороны и трудности («вызовы»), с которыми сталкивается данный человек. Причем здесь очень важна бережная терминология: не «симптомы» и даже не «слабости», а именно «проблемы», «трудности» и «вызовы».
3) Безоценочное сравнение с другими людьми. Идея наличия сильных и слабых сторон у каждого человека, даже самого яркого и талантливого.
4) Только на четвертом шаге предполагается раскрытие диагноза, начиная с популярно изложенной на доступном уровне истории исследования аутизма. Пример приемлемой формулировки на этом этапе: «Такой набор трудностей и сильных сторон, как у тебя, врачи называют синдромом Аспергера».
Главное здесь, конечно, не сообщение диагноза как такового, а фокусировка на трудностях, «вызовах» и возможных путях их преодоления. Процедура информирования, согласно С. Шору, может занять совершенно разное время – от одного непродолжительного разговора до недель и месяцев; кто-то, возможно, и не «доберется» до четвертого шага.
Вероятно, в целом в традиции рассказа человеку о его диагнозе немаловажное значение имеют культурные отличия. В западной традиции большое значение придается обучению людей с ограниченными возможностями защите своих прав (self-advocacy), важнейшая составляющая которой – четкое знание о своем диагнозе, способность сообщить другим людям о нём для достижения собственных целей. В то же время, повидимому, определенная часть аутистической популяции просто «не дорастает» до восприятия информации о своем состоянии и своих ограничениях. Эту информацию далеко не все люди с РАС могут осознать и продуктивно использовать для душевного роста и преодоления трудностей, а не для аутостимуляции. Люди с более выраженными проявлениями нарушения развития чаще совсем не чувствуют своих «ограниченных возможностей»: опыта взаимодействия с нормально развивающимися ровесниками у них очень мало, содержание их душевной жизни в основном сводится к аутостимуляторным стереотипным впечатлениям, и желания «расширить свои горизонты» и дискомфорта из-за трудности такого расширения они не испытывают.
У более «высокофункциональных» людей с аутистическими расстройствами, узнавших о своем диагнозе, можно предположить работу психологического механизма «вторичного обозначения симптома» [16]. Это означает, что под воздействием поставленного диагноза (в данном случае это, скорее всего, «синдром Аспергера») субъект начинает переосмыслять весь свой внутренний опыт и непроизвольно находит в нем подтверждение и трудностям в сфере социальных отношений, и особенностям чувственного восприятия мира, в частности «особой» сенсорной чувствительности, и приверженности одним и тем же интересам, и т.д. Этот механизм описан в отношении постановки диагноза телесного заболевания: «Многие болезни, никак не проявлявшие себя, после установления диагноза начинают обрастать чувственной тканью» [там же], но и в отношении информирования пациента о наличии у него тяжелого нарушения развития можно предположить включение этого психологического механизма. Узнав о своих аутистических особенностях, субъект, добившийся какого-то уровня адаптации в социуме, может начать снижать активность во взаимодействии с людьми и с сенсорным миром, больше «отгораживаться» от впечатлений и «беречь себя». Такие последствия информирования об аутистическом диагнозе можно считать негативными, а чтобы этого не произошло, информированный о своих особенностях субъект должен иметь возможность получить психологическую помощь для выстраивания копинг-стратегий в дальнейшей, «информированной» жизни. Пример такой очень бережной диагностики, сопровождавшейся долгим консультированием, описан в книге канадского врача Петера Сатмари [68]. С другой стороны, распространение всевозможных «блиц-опросников» для самодиагностики синдрома Аспергера в интернете может сыграть в этом смысле негативную роль.
Таким образом, здесь, как и во всех вопросах, связанных с аутизмом, необходимо разносторонне учитывать уровень эмоционально-волевого и когнитивного развития субъекта и принимать взвешенное индивидуальное решение как об обсуждении с человеком его диагноза, так и о дальнейшей помощи ему, если это будет необходимо.
Библиография
Андреева, С.В. Половое воспитание детей и подростков с особыми потребностями / С.В. Андреева – Псков: ПОИПКРО, 2004. – 82 с.
Андреева, С.В. Половое воспитание детей и подростков с особыми потребностями / С.В. Андреева – Псков: ПОИПКРО, 2004. – 82 с.
Аршатский, А.В. Организация туристического похода с подросткаим с аутизмом / Аршатский А.В., Вишневская А.А., Подольный А.А. // Воспитание и обучение детей с нарушениями в развитии. – 2017. – № 3. – с. 51 – 55.
Вместе к самостоятельной жизни: Опыт работы Центра лечебной педагогики и дифференцированного обучения Псковской области / Е.А. Виноградова, Е.А. Зуева, А.Г. Нестерова, А.М. Царёв; под ред. А.М. Царёва – Псков: ПОИПКРО, 2014. – 161 с.
Вяхякуоспус, Е. М. Зеркало / Е. М. Вяхякуоспус, А. Мелихов – СПб: Изд-во Журнал «Нева», 2005.
Квятковска, М. Глубоко непонятые дети. Поддержка развития детей с тяжелыми и глубокими нарушениями интеллекта / Малгожата Квятковска – СПб.: Издательско-Торговый Дом «Скифия», 2016. – 368 с.
Коломейцев, П., священник, Манске, К. Каждый ребенок – особенный. Иллюзия дефекта / Священник Пётр Коломейцев, Кристель Манске. – М.: Никея, 2015. – 240 с.
Кулешова, И.И. Правила написания социальной истории / И.И. Кулешова // Воспитание и обучение детей с нарушениями развития. – 2017. – № 3. – С. 56 — 61.
Лидерс, А.Г. Психологический тренинг с подростками / А.Г. Лидерс – М.: Издательский центр «Академия», 2001. – 256 с.
Моррис, Б. Как обучать детей с аутизмом с помощью социальных историй? Эффективный метод для обучения детей с аутизмом социальным навыкам [Электр. ресурс] / Барри Моррис. – 2012.
Никольская, О.С. Дети и подростки с аутизмом. Психологическое сопровождение / О.С. Никольская, Е.Р. Баенская, М.М. Либлинг, И.А. Костин, А.В. Аршатский, О.С. Аршатская – М.: Теревинф, 2005. – 224 с.
Никольская, О.С. Аутичный ребенок: пути помощи / О.С. Никольская, Е.Р. Баенская, М.М. Либлинг – М.: Теревинф, 2016 (8 изд.). – 288 с.
Половое воспитание подростков с интеллектуальными нарушениями: Учебное пособие / Под научн. ред. Д.Н. Исаева – СПб.: ИСПиП, 2014. – 124 с.
Сатмари, П. Дети с аутизмом / Питер Сатмари – СПб.: Питер, 2005. – 224 с.
Стюард, Р. Независимость и безопасность: руководство для женщин, имеющих расстройства аутистического спектра / Робин Стюард – М.: «Наш Солнечный Мир», 2016. – 376 с.
Тхостов, А.Ш. Психология телесности / А.Ш. Тхостов – М. : Смысл, 2002. – 287 с.
Шор, С. За стеной. Личный опыт: аутизм и синдром Аспергера / С. Шор – М. : Наш Солнечный Мир, 2014.
Эттвуд, Т. Что такое синдром Аспергера? [Электр. ресурс] / Т. Эттвуд – 2015.
Attwood, T. Exploring feelings: cognitive behavior therapy to manage anxiety / Tony Attwood. – Arlington, TX: Future Horizons Inc., 2004.
Gray, C. The New Social Story Book / C. Gray. – Future Horizons, 2010. – 115 р.
Sacks, O. An Anthropologist on Mars. Seven paradoxical tales / Oliver Sacks – NY: Vintage Books, 1996 (русское издание: Сакс, О. Антрополог на Марсе / Оливер Сакс – М.: АСТ, 2015 – 384 с.)
Поделиться в соц.сетях:
Источник: Костин И.А. Помощь в социальной адаптации людям с аутистическими расстройствами. Диссертация на соискание степени доктора психологических наук, 2017